31.12 - 1.1.78
С Новым годом, любимая! С Новым годом, сын! С Новым годом, друзья! С Рождеством Христовым, будьте здоровы!
На часах – 9 вечера. Я успел поднять новогоднюю рюмку в скромной компании и закрылся в своей комнате. Предо мной – самые родные лица – родных и друзей, предо мной - символическая елочка (ветка стланика) и несколько ржаных и пшеничных колосьев, декорированных новогодними открытками (Ты, Валя, как всегда, запаздываешь с поздравлениями!). Я приглушил, затемнил свет электролампы, потому что слушаю органную мессу Баха, «Времена года» Вивальди, «Апофеоз Люлли» Куперена, «Глорию» Вивальди. Есть еще Вальсы Шопена, но их настроение – не к новогоднему вечеру-торжеству. Купил концертный электрофон – и наслаждаюсь прекрасной музыкой, вспоминаю далеких друзей, пью с ними чай.
Единственное – мне все еще мало уединения и тишины – той обвальной силы, которую я имел в предыдущем году – в грубой келье изолятора.
Я ищу торжества, которое ощущается мной как прощальное. Все-и-всегда – прощальное.
Думаю о Левке. Вот он – предо мной – смотрит с фотографии двухлетней давности. И вспоминаю его письма, его слова, которых я не слышал непосредственно от него и, наверное, не скоро еще услышу.
Когда добивают комитет защиты – как раз в такое интересное время – можно предположить, что момент нашей встречи с Левком – такой далекой – может приблизить разве что новая Мордовия.
В конце октября и начале ноября выслал ему два интересных письма, но ответа так и не получил.
Я уж писал москвичам, что постыдно уж то, что узнал о нем лишь на одиннадцатый день.
Не зная досконально нынешних условий, но чувствуя с газет и журналов официальную атмосферу, может, и правы те, кто называл это все мертворожденным ребенком.
Ко мне сейчас почти не приходят письма. Разве что – самые пустые. Разные будни, поздравления – но и они совершенно безгрешны.
Поэтому я совершенно не знаю, отреагировали ли киевляне или москвичи на мое предложение подставить и свою голову под увесистую дубину. Но ни единого письма по этому поводу у меня не было. Постоянные раздорожья, мир божий существует только для того, чтобы усиливать непонимания – даже между самыми близкими, самыми дорогими людьми.
Пока отвечу на некоторые вопросы, сообщения, эмоции и др.
Возле меня все хорошо. Необходимости посылать в Киев рентген снимки моих ног – нет. Скоро, кажется, не останется и следа.
Впрочем, я попросил врача, Виталия Николаевича Квачова, заведующего хирургическим отделением районной больницы пос. Транспортного, чтобы выдал мне эти снимки. Но он сказал, что больным не выдают. Я спросил: а если к Вам по этому поводу официально обратятся врачи с Киева или Москвы, он ответил: врачи – другое дело. Но не знаю, есть ли в Москве или Киеве такие врачи (1), хватит ли у них мужества на этот поступок (2), есть ли в этом необходимость (3). Хотя мне, сознаюсь, врачи не показали ни первого снимка, ни второго, ни третьего. (Первый был сделан 21.8., второй – 15-16.Х., третий – 7 или 8.12). Впрочем, я не слишком настаивал, привыкнув по инерции, что такие настаивания скорее всего ни к чему ни приведут.
Вплоть до 17 января я на легкой работе (занимаюсь бумагами), потом, наверное, вернусь к старой работе.
По поводу отпуска: написал заявление в район (начальнику Тенькинского РОВД Переверзеву Якову Васильевичу), чтобы позволили выехать увидеться с родителями в Донецк. Ответа пока нет. Не знаю, вышлют ли родители медицинскую справку – о состоянии их здоровья и поможет ли она мне увидеться с ними.
Дальше: предыдущая моя отсылка – где-то 47 стихотворений – лишь попытка. Там есть немало совсем недоделанного, но смысл был – спасти их от лихой участи (пусть и неоконченные). То есть, то была не книга, не цикл, а свидетельство вечного бегства од лиходеев.
Палимпсесты подарила мне травма. Это почти то, что я видел в замысле.
Сейчас просматриваю тетради – выбираю упущенное, чего нет в палимпсестах, хочу сесть за эту работу: дозавершения. Буду высылать подачами. Представляю себе это так: есть меньший корпус палимпсестов, как по мне, вполне самоценный. А даст бог – будет и больший. Но – если даст бог, погода ухудшилась, да и жилищные условия стали хуже: уже трое, а творческого уединения все нет.
Наконец: если по поводу Левка и Олеся Бердныка будут какие-либо гражданские акции – я даю свое согласие полностью присоединиться к этим гражданам, вполне полагаясь на их разумные действия. Наверное, было бы не лишним проконсультироваться с москвичами по этому поводу, чтобы избежать лишних ошибок.
Теперь немного новостей: от Вали имел поздравления 2.12, поздравительное письмо от Ивана Кандыбы (предыдущее его письмо потерялось); 22.12 получил уведомление от Киевского суда – что рассматривает мой иск к издательству “Радянський письменник“, стиции Киевского исполкома переслал в Печерский нарсуд – о взыскании 5 тыс. рублей (почему не о возврате рукописи?). Получил письмо от Стефы, поздравления с Канады – от Софии Ковалык и госпожи Гали Горбач с ФРГ (у нее новый адрес: Dr. Anna Halja Horbatsch Beerfurth MichelbacherstraІe, 18 D-6101 Reichelsheim BR Deutschland). Письма от ее мужа с Греции не имел. Были поздравления от Риты, с Литвы, Латвии, Москвы.
22.12. дал телеграмму Славку Чорноволу. Открытки послал – В.Романюку, И.Свитлычному, П.Рубану, Е.Сверстюку, В.Лисовому, Шухевичу и Попадюку, Окс. Попович, М.Кончаковскому (то есть на все загоны).
24.12. был перевод с Кировограда и послал телеграмму. Поздравил Виру Вовк и Галю Горбач.
Латыши написали, что один их человек хочет перевести мои стихи, писал ко мне, но письма я не получил.
26.12. послал ц/б Ир. Вас. Корсунской в Москву. Были еще поздравления – от Льоли, Саши Болонкина, от Нийоле Садунайте (ее пакуют дальше – с Богучан на село).
От Мыхаси я поздравления пока не получил. Получила ли она мое поздравление и мою телеграмму 14.12., где я сообщал, что ни ценного письма, ни других писем от нее не имел? И не имею уже полгода.
Целую, Вальочек. Обнимаю, сынку!
Олег прислал мне 1 том Словаря староукраинского языка, Рильке (издательство «Наука») и том литература древнего Востока (прекрасные книги!).
Льоля, я в толк не возьму, кто осерчал на меня. Если те, кто должен мне полжизни моей, это пустое, если же хорошие люди – это, конечно, нерадостно. Но кажется, что ни в чем перед добрыми людьми я не виноват.
Желаю всей родне (особенно Васылю Карповичу!) и друзьям здоровья в Новом году. Ведь он, кажется, затребует от нас больших душевных сил.
Целую, Вальочку. Обнимаю, сынку.
Сердечно – Васыль.